Книга: Стернин И. «Теоретические и прикладные проблемы языкознания
Родился 29 апреля 1948 г. в пос. Красково Ухтомского района Московской области. В 1965 г. окончил с медалью вечернюю школу В Воронеже, в 1970 г. - английское отделение факультета РГФ ВГУ (диплом с отличием). Заочно окончил аспирантуру Института языкознания АН СССР.
Кандидатская диссертация "К проблеме дейктических функций слова" защищена в 1973 г. в г. Москва (науч. рук. - А.А. Уфимцева).
Докторская диссертация "Лексическое значение слова в речи" защищена в 1987 г. в г. Минск.
Основные этапы трудовой деятельности:
1970-1975 гг. - преподаватель английского, французского, немецкого и испанского языков в вечерней школе; с 1975 г. по настоящее время- преподаватель, доцент, профессор кафедры общего языкознания и стилистики; с 1995 г. по настоящее время - заведующий этой кафедрой.
Область научных интересов:
теория языка, общая и контрастивная семасиология, речевое воздействие, риторика, когнитивная лингвистика
Основные публикации:
Монографии
Проблемы анализа структуры значения слова. - Воронеж, 1979. -156 с.
Отзывы: РЖ “Языкознание”,1980, с. 38 -41; Филологические науки”, 1980, № 6, с. 89 - 90; “Русский язык в школе”, 1982, с.92 -94; ” Мовознавство”, 1982, № 1, с. 76 – 78.
Лексическое значение слова в речи. - Воронеж, 1985. – 170с.
Отзыв: ФН, 1986, № 2, с. 87- 88
Экспериментальные методы в семасиологии. - Воронеж, 1989. -193 с. (в соавт. с В.В.Левицким)
Очерки по контрастивной лексикологии и фразеологиии. - Галле, 1989.- 129 с. (в соавторстве с К.Флекенштайн).
Der Wortschatz der Perestrojka. Aktuelle Entwicklungsprozesse im politischen Wortschatz des Russischen. - Halle, 1989. - 85 S. (в соавторстве с В.Штефаном).
Perestrojka, Glasnost , Novoe Myslenie... - Centaurus-Verlagsgesellschaft. – Pfaffenweiler, 1991. - 103 S. (в соавторстве с В.Штефаном)
Studien zur kontrastiven Lexikologie und Phraseologie. - Voronez, 1994. - 114 S. (в соавторстве с К. Флекенштейн).
Коммуникативное поведение младшего школьника. - Воронеж, 2000. - 195 с. (в соавт. с Н.А.Лемяскиной).
Очерк американского коммуникативного поведения. - Воронеж, 2001. - 206 с. (гр. соавторов).
Введение в речевое воздействие. - Воронеж, 2001. - 252 с.
Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2001.191 с. 12 п.л. (в соавт. с З.Д.Поповой)
Американское коммуникативное поведение. Воронеж, 2001. 224 с.14,2 п.л. (гр. соавторов)
Коммуникативные аспекты толерантности. Воронеж, 2001. 135 с. 8,5 п.л. (в соавт. с К.М.Шилихиной)
Язык и национальная картина мира. Воронеж, 2002. –60 с. (в соавт. с З.Д.Поповой)
Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии. Воронеж, 2002.19,6 п.л. (гр.соавторов)
Русское коммуникативное поведение. М., 2002.17 п.л. (в соавт. с Ю.Е.Прохоровым)
Коммуникативное поведение. Очерк английского коммуникативного поведения. Воронеж, 2003. 11.6 п.л. (Соавт. Ларина Т.В., Стернина М.А.)
Sternina M., Sternin I. Russian and American Communicative Behavior. Voronezh, 2003. 96 с.
Общественные процессы и развитие современного русского языка. Очерк изменений в русском языке конца ХХ –начала ХХI века. Воронеж, 2004. Изд.4-е, перераб. и дополненное. 93 с. 5 п.л.
Отзыв о 1-м изд.: “Воронежский курьер”, 20.11.97.
Контрастивная лингвистика. Воронеж, «Истоки», 2004. г.11,9 п.л.
Коммуникативное поведение. Вып.21. Коммуникативное поведение дошкольника. Воронеж, «Истоки». 2004. 210с. 13 п.л. (Соавт. Чернышова Е.Б).
Учебные пособия для вузов
Лексическая система языка. Воронеж, 1984. –145с. (соавтор З.Д.Попова)
Очерк русского коммуникативного поведения. - Галле, 1991.- 59 с.
Практическая риторика. Воронеж, 1993. Изд.1.; 140 с.
Практическая риторика. Воронеж, 1996. - Изд.2.- 142 с.
Учитесь общаться. Сб. тестов. Воронеж, 1995. 213 с.
Русский язык делового общения. - Воронеж, 1995. - 200с. (соавторы А.М.Голодяевская, О.В.Дмитрина, Н.А.Козельская).
Русский речевой этикет. Воронеж,1996. -125 с.
Риторика в объяснениях и упражнениях. Борисоглебск, 2000. -131 с.
Культура делового общения. Воронеж, 2001. - 332 с.(соавтор М.Е.Новичихина)
Риторика. Воронеж, 2002. 224 с. 13,5 п.л.
Риторика в объяснениях и упражнениях. Изд.2. перераб.и дополн. Борисоглебск. 2003. 19,75 п.л.
Практическая риторика. М., Академия. 2003.17п.л.
Общее языкознание. Воронеж, ЦЧКИ, 2004. 18 п.л. В соавт с З.Д.Поповой
Введение в языкознание. Курс лекций. Воронеж, «Истоки», 2004. 9,6 п.л. (ред. и соавтор).
Культура устной и публичной речи. Воронеж, АОНО «ИММиФ», 2004. 214 с. 12,5 п.л. (соавтор Тавдгиридзе Л.А.).
Практическая риторика. Москва, «Академия», изд.2, испр. и доп. 2005
Кафедра общего языкознания и стилистики ВГУ
394693, Воронеж, пл. Ленина, 10
тел.(4732) , факс (4732)
E-mail: [email protected]
В исследовании национального коммуникативного поведения ставятся следующие основные задачи:
Сформировать научное представление о коммуникативном поведении как компоненте национального поведения лингвокультурной общности.
Определить в первом приближении терминологический аппарат описания коммуникативного поведения.
Описать основные методы и приемы исследования и описания коммуникативного поведения народа.
Разработать модель описания коммуникативного поведения лингвокультурной общности.
Показать применимость разработанной модели к описанию основных черт коммуникативного поведения определенной лингвокультурной общности.
Определить дидактическую ценность описания коммуникативного поведения для обучения языку как иностранному, сформулировать основные задачи, методы и формы использования описания коммуникативного поведения народа при обучении языку данного народа как иностранному.
Мы рассматриваем коммуникативное поведение как один из аспектов владения и овладения иностранным языком, наряду с такими аспектами как говорение, чтение, письмо, аудирование и перевод.
Коммуникативное поведение в самом общем виде определяется нами как совокупность норм и традиций общения народа.
Описание коммуникативного поведения народа сейчас, в конце ХХ- начале ХХI века, стало весьма стало актуальным в силу ряда объективных причин:
Расширились межнациональные контакты, поэтому сейчас накоплено много фактов, требующих обобщения;
Активно развивается коммуникативная и антропоцентрическая лингвистика, поставившая в центр внимания проблему “Язык и человек”;
Активизировались контрастивные, сопоставительные и межкультурные исследования;
Активизировался интерес к межкультурной коммуникации и межкультурному пониманию, национальной самобытности разных народов;
Увеличивается число межэтнических конфликтов, требующих урегулирования, что повышает важность исследований в сфере межкультурной коммуникации;
Психолингвистика предлагает новые экспериментальные методы исследования, эффективные при изучении, в частности, коммуникативного поведения.
Все сказанное свидетельствует о том, что н азрела научная систематизация фактов в области национальной специфики общения.
Систематизация фактов, касающихся национальной специфики общения того или иного народа, оказывается <…> весьма нелегким делом, поскольку еще нет научных традиций подобных описаний:
нет достаточно четкого определения самого явления – коммуникативное поведение , не описана его структура;
отсутствует разработанный терминологический аппарат системного описания;
нет модели системного описания коммуникативного поведения – неясно, что и в какой последовательности, в какой форме надо описывать, чтобы получить комплексное, системное описание коммуникативного поведения народа;
не разработаны методы и приемы изучения коммуникативного поведения.
Коммуникативное поведение характеризуется определенными нормами, которые позволяют охарактеризовать конкретное коммуникативное поведение как нормативное или ненормативное.
О нормах коммуникативного поведения можно говорить в четырех аспектах: общекультурные нормы, групповые нормы, ситуативные нормы и индивидуальные нормы.
Общекультурные нормы коммуникативного поведения характерны для всей лингвокультурной общности и в значительной степени отражают принятые правила этикета, вежливого общения. Они связаны с ситуациями самого общего плана, возникающими между людьми вне зависимости от сферы общения, возраста, статуса, сферы деятельности и т.д. Это такие ситуации, как привлечение внимания, обращение, знакомство, приветствие, прощание, извинение, комплимент, разговор по телефону, письменное сообщение, поздравление, благодарность, пожелание, утешение, сочувствие, соболезнование. Это – стандартные ситуации. Общекультурные нормы общения национально специфичны. Так, у немцев и американцев при приветствии обязательна улыбка, а у русских – нет. Благодарность за услугу обязательна у русских, но не нужна в китайском общении, если собеседник – ваш друг или родственник. При приветствии коллег у немцев принято рукопожатие, а у русских оно не обязательно и т.д.
Ситуативные нормы обнаруживаются в случаях, когда общение определяется конкретной экстралингвистической ситуацией. Такие ограничения могут быть различны по характеру. Так, ограничения по статусу общающихся позволяют говорить о двух разновидностях коммуникативного поведения – вертикальном (вышестоящий – нижестоящий) и горизонтальном (равный – равный). Граница между различными типами подвижна, она может нарушаться. Кроме того, здесь также наблюдается национальная специфика: так, общение мужчины и женщины в русской культурной традиции выступает как горизонтальное, а в мусульманской – как вертикальное; общение старшего с младшим у мусульман гораздо более вертикально, чем у русских и т.д.
Групповые нормы отражают особенности общения, закрепленные культурой для определенных профессиональных, гендерных, социальных и возрастных групп. Есть особенности коммуникативного поведения мужчин, женщин, юристов, врачей, детей, родителей, ‘гуманитариев’, ‘технарей’ и т.д.
Индивидуальные нормы коммуникативного поведения отражают индивидуальную культуру и коммуникативный опыт индивида и представляют собой личностное преломление общекультурных и ситуативных коммуникативных норм в языковой личности. Подлежат описанию также нарушения общих и групповых норм, характерные для данного индивида.
Наука о коммуникативном поведении, как представляется, имеет в своей структуре три основных аспекта: теоретический (теория науки, терминологический аппарат), описательный (конкретное описание коммуникативного поведения того или иного народа) и объяснительный (объяснение выявленных закономерностей и особенностей национального коммуникативного поведения).
К коммуникативному поведению примыкает социально и коммуникативно значимое бытовое поведение – совокупность предметно-бытовых действий людей, получающих в данном обществе, в данной лингвокультурной общности смысловую интерпретацию и тем самым включающихся в общий коммуникативный процесс и влияющих на поведение и общение людей. Это своеобразный ‘язык повседневного поведения’ [Формановская Н.И. Речевой этикет и культура речи, М., 1989, с. 123] или социальный символизм.
Социальный символизм – это отражение в сознании людей семиотической функции, которую приобретает в той или иной культуре определенное действие, факт, событие, поступок, тот или иной элемент предметного мира. Все эти явления приобретают в сознании народа и определенный символический смысл, характерный и единый для всего данного социума или для какой-то определенной социальной группы. Социальный символизм является компонентом национальной культуры.
Социальный символизм зачастую не замечается членами социума, хотя довольно строго ‘соблюдается’ – то есть используется, интерпретируется в межличностных отношениях. Символический смысл того или иного явления может быть совершенно не воспринят в другой культуре, не понят, а может и получить там самую неожиданную интерпретацию, что может привести инокультурного человека к прямому конфликту с представителями ‘домашней’ культуры.
Так, убирание немецкой хозяйкой вина, принесенного гостями в качестве подарка, рассматривается русскими как проявление жадности, скупости; в немецкой же культуре вино в таком случае рассматривается как сувенир. Таким образом, один и тот же факт ‘значащего’ бытового поведения получает разную коммуникативную интерпретацию в разных культурах.
Русская студентка в Париже принесла на свадьбу своей французской подруги белые хризантемы, которые приносят во Франции на похороны.
Цветы считаются вежливым, интеллигентным и этикетным подарком у русских, а у китайцев они не имеют такого значения.
Прием гостя на кухне – символ дружеских доверительных отношений в России, приглашение к доверительному общению; в других культурах прием на кухне такого смысла не несет.
Четное число цветов в букете символизирует у русских траурное назначение букета, а у многих других народов – нет.
По американским представлениям, сильно накрашенная женщина может быть только проституткой. Если от женщины ощутимый запах духов, то, по мнению немцев, она вульгарна, не умеет себя вести.
Вытряхивание скатертей, ковриков из окна на улицу – проявление крайнего бескультурья у русских и совсем не является таковым у немцев.
Подача холодного ужина немцами рассматривается русскими как проявление лени немецких хозяек и неуважение к гостям, в то время как у немцев это просто национальная традиция.
Подобные примеры могут быть приведены во множестве.
Символические смыслы могут участвовать в коммуникативном акте как непосредственно – провоцировать речевую реакцию, вопрос, эмоциональную реплику, коллективное обсуждение и т.д., так и опосредованно, косвенно: участники общения в процессе коммуникации имплицитно интерпретируют, учитывают те или иные действия, поступки собеседника, предметную деятельность друг друга, ‘язык’ социальных символов собеседника и принимают эту информацию к сведению, интерпретируют эти символы как информационный компонент ситуации. Информация социальных символов включается в невербальную информацию, получаемую и используемую коммуникантами в процессе общения.
Социальный символизм подлежит описанию в рамках невербального коммуникативного поведения народа.
Необходимо также иметь в виду, что социальный символизм многих явлений и предметов быстро меняется – например, символы моды, социальной принадлежности, зажиточности и др. Не так давно символом зажиточности в России был автомобиль и дача, в настоящее время – иномарка и коттедж, каракулевая шапка и кожаное пальто перестали быть символами зажиточности, а сотовый телефон стал и т.д.
Необходимо также остановиться на соотношении понятий коммуникативное поведение и речевой этикет . Коммуникативное поведение – более широкое понятие, чем речевой этикет. Последний связан, в основном, со стандартными речевыми формулами в стандартных коммуникативных ситуациях, отражающими категорию вежливости, а коммуникативное поведение описывает тематику общения, восприятие тех или иных коммуникативных действий носителями языка, особенности общения в больших коммуникативных сферах типа семья, коллектив, иностранцы, знакомые, незнакомые и многих других. Коммуникативное поведение описывает не только вежливое, эталонное общение, но и реальную коммуникативную практику. Коммуникативное поведение включает речевой этикет как составную часть.
Теоретический аппарат описания коммуникативного поведения может быть представлен следующим образом.
Коммуникативное поведение – совокупность норм и традиций общения определенной группы людей.
Национальное коммуникативное поведение – совокупность норм и традиций общения определенной лингвокультурной общности.
Лингвокультурная общность – народ, объединенный языком и культурой; единство народа, его языка и культуры.
Коммуникативная культура – коммуникативное поведение народа как компонент его национальной культуры; фрагмент национальной культуры, отвечающий за коммуникативное поведение нации.
– устойчивая совокупность мыслительных процессов, обеспечивающих национальное коммуникативное поведение.
Коммуникативные нормы – коммуникативные правила, обязательные для выполнения в данной лингвокультурной общности (знакомого надо приветствовать, за услугу благодарить и т.д.).
Коммуникативные традиции – правила, не обязательные для выполнения, но соблюдаемые большинством народа и рассматриваемые в обществе как желательные для выполнения (спросить старика о здоровье, поинтересоваться успеваемостью школьника, предложить помощь женщине и др.).
Коммуникативный шок – осознание резкого расхождения в нормах и традициях общения народов, возникающее в условиях непосредственной межкультурной коммуникации, сопровождаемое неадекватной интерпретацией или прямым отторжением коммуникативного явления представителем гостевой лингвокультурной общности с позиций собственной коммуникативной культуры.
Вербальное коммуникативное поведение – совокупность норм и традиций общения, связанных с тематикой и особенностями организации общения в определенных коммуникативных условиях.
Невербальное коммуникативное поведение – совокупность норм и традиций, регламентирующих требования к организации ситуации общения, физическим действиям, контактам и расположению собеседников, невербальным средствам демонстрации отношения к собеседнику, мимике, жестам и позам, сопровождающим общение и необходимым для его осуществления.
Стандартная коммуникативная ситуация – типовая, повторяющаяся коммуникативная ситуация, характеризуемая использованием стандартных речевых средств (знакомство, приветствие, прощание, извинение, соболезнование и др.).
Коммуникативная сфера – область действительности, в которой коммуникативное поведение человека имеет относительно стандартизованные формы (общение с незнакомым, общение с коллегами, общение в школе и вузе, общение в транспорте, поликлинике, ресторане и кафе и т.д.). Это в широком смысле коммуникативная ситуация.
Социальный символизм – совокупность смыслов (символических значений), приписываемых действиям, поступкам, явлениям и предметам окружающей действительности той или иной лингвокультурной общностью.
Инокультурные информанты – принадлежащие к иной коммуникативной культуре, нежели исследуемая, но знакомые с исследуемой культурой в той или иной форме и способные высказать о ней суждение.
Гетерокультурные информанты – принадлежащие к исследуемой коммуникативной культуре.
Коммуникативное действие – единица описания коммуникативного поведения, отдельное типовое высказывание, речевой акт, невербальный сигнал, комбинация вербального и невербального сигналов и т.д. – в рамках того или иного коммуникативного параметра.
Параметр коммуникативного поведения – совокупность однородных, однотипных коммуникативных признаков, характеризующих коммуникативное поведение народа.
Коммуникативный факт – отдельная, конкретная особенность коммуникативного поведения народа, выделяющаяся в рамках определенного коммуникативного параметра, некоторое коммуникативное правило, действующее в коммуникативной культуре (знакомых надо приветствовать, о зарплате можно спросить).
Коммуникативный признак – отдельная черта коммуникативного поведения (коммуникативное действие или коммуникативный факт), выделяющаяся как релевантная для описания в условиях сопоставления коммуникативных культур.
Коммуникативные обстоятельства – совокупность признаков коммуникативной ситуации, влияющих на коммуникативное поведение участников общения (беседа на улице или в помещении, на ходу или сидя, при свидетелях или без и т.д.).
Коммуникативный фактор – совокупность сходных коммуникативных параметров, наиболее обобщенная единица описания коммуникативного поведения.
Активные коммуникативные действия – действия, предпринимаемые по инициативе говорящего.
Реактивные коммуникативные действия – действия, предпринимаемые в качестве ответной реакции на коммуникативные действия собеседника.
Аспект коммуникативного поведения – совокупность однородных коммуникативных параметров (вербальный, невербальный аспекты).
Коммуникативное мышление народа – мыслительные стереотипы, обеспечивающие коммуникативную деятельность народа. Представляет собой вид мышления (в одном ряду с такими видами мышления, как образное, предметное, профессиональное и др.).
Менталитет – совокупность стереотипов восприятия и понимания действительности народом.
Продуктивное коммуникативное поведение – вербальные и невербальные действия коммуникатора в рамках национальных норм и традиций общения.
Рецептивное коммуникативное поведение – понимание и интерпретация вербальных и невербальных действий собеседника, принадлежащего к определенной лингвокультурной общности.
Нормативное коммуникативное поведение – поведение, принятое в данной лингвокультурной общности и соблюдаемое в стандартных коммуникативных ситуациях большей частью языкового коллектива.
Ненормативное коммуникативное поведение – поведение, нарушающее принятые нормы.
Коммуникативные табу (жесткие и мягкие) – коммуникативная традиция избегать определенных языковых выражений или затрагивания определенных тем общения в тех или иных коммуникативных ситуациях; соответственно, табу будут речевыми (при женщинах не использовать нецензурных слов) и тематическими (секс при детях не обсуждать).
Жесткие описываются предикатом нельзя , нежесткие – не принято, не рекомендуется, лучше не надо. Нарушение жесткого императива может потребовать объяснения (почему не поздоровался), может повлечь за собой общественные санкции.
Коммуникативные императивы: жесткие (здороваться со знакомыми) и мягкие (спросить ребенка, как учится; сделать хозяйке комплимент по поводу приготовленных блюд) – коммуникативные действия, необходимые в силу принятых норм и традиций в конкретной ситуации общения.
Жесткие императивы описываются предикатом принято , нежесткие – обычно принято .
Существуют тематические императивы – темы, которые надо затронуть (со стариком о здоровье).
Коммуникативные допущения – коммуникативные факты, признаки или действия, недопустимые в одной коммуникативной культуре, но возможные (хотя и не обязательные) в другой. Допущением русской коммуникативной культуры является, к примеру, возможность вопроса о личных доходах.
Необходимо различать теорию и прикладное описание коммуникативного поведения.
Теория коммуникативного поведения призвана определить само понятие, выявить структуру и основные черты коммуникативного поведения, разработать понятийно-терминологический аппарат и методику описания коммуникативного поведения.
Прикладное описание коммуникативного поведения выполняется прежде всего с культурологическими и лингводидактическими целями и должно дополнить обучение устной иноязычной речи.
Основными принципами описания коммуникативного поведения народа являются следующие.
Принцип системности
Коммуникативное поведение той или иной лингвокультурной общности должно быть описано целостно, комплексно, как система. Для этого должна быть разработана модель описания коммуникативного поведения, включающая совокупность факторов и параметров, отражающих коммуникативное поведение любого народа. Такая модель должна включать вербальное, невербальное коммуникативное поведение и социальный символизм.
Принцип контрастивности
Адекватное описание коммуникативного поведения возможно только на базе некоторого сравнения. Имплицитно любое описание будет контрастивным: большинство характеристик коммуникативного поведения оказывается параметрическими – часто – редко, интенсивно – мало, громко – тихо, быстро – медленно и др. Без сопоставления их описание просто невозможно. Фоном всегда выступает какая-либо конкретная коммуникативная культура, известная описывающему.
Наиболее эффективно бикультурное описание – русское коммуникативное поведение на фоне английского, немецкого, американского, французского, китайского, японского и т.д.
Наилучшие результаты дает не сопоставительный (автономное описание двух коммуникативных культур с последующим сопоставлением), а именно контрастивный подход (систематическое рассмотрение отдельных фактов родного коммуникативного поведения в сопоставлении со всеми возможными способами выражения данного смысла в сопоставляемой культуре). Самые надежные результаты дает сопоставление родной коммуникативной культуры исследователя с изучаемой.
Контрастивный принцип позволяет наиболее надежно выявить и описать как общие, так и несовпадающие признаки коммуникативного поведения народов.
Контрастивное описание коммуникативного поведения того или иного народа позволяет выявить несколько форм проявления национальной специфики коммуникативного поведения той или иной коммуникативной культуры:
Отсутствие национальной специфики:
Те или иные коммуникативные признаки обеих культур совпадают.
Например, во всех европейских культурах знакомого надо приветствовать, уходя прощаются, за причиненное неудобство надо извиниться.
Наличие национальной специфики:
а) несовпадение отдельных характеристик коммуникативных признаков, действий в сопоставляемых культурах.
Например, жест ‘большой палец’ есть в большинстве европейских культур, но в русском общении он выполняется более энергично; поза ‘нога четверкой’ имеет развязный характер в русском коммуникативном поведении и нейтральный – в европейском, вступление в разговор с незнакомым типа ‘У вас плащ запачкался’ рассматривается как благожелательность в русском общении и нарушение дистанции и анонимности на Западе, в русском общении часто заговаривают с незнакомыми, в западном – редко и т.д.
б) эндемичность коммуникативных признаков для одной из сопоставляемых культур (то или иное коммуникативное явление может присутствовать только в одной из сравниваемых коммуникативных культур).
Например, только немцы стучат по столу в знак одобрения лекции, только русские немотивированными аплодисментами ‘захлопывают’ оратора или спрашивают незнакомого собеседника о зарплате.
в) коммуникативная лакунарность – отсутствие того или иного коммуникативного признака или факта в данной культуре при наличии ее в сопоставляемой.
Так, в русском коммуникативном поведении нет такого коммуникативного явления как ‘политическая корректность’, нет гендерной специализации всех языковых форм.
Использование нежесткого (ранжирующего) метаязыка
Описание коммуникативного поведение в жестких терминах, как правило, оказывается невозможным – обычно большинство коммуникативных параметров не поддается жесткому ранжированию. Контрастивный характер описания также побуждает использовать такие единицы метаязыка как больше, чаще, меньше, реже, интенсивней чем…
В связи с этим описание коммуникативного поведения целесообразно осуществлять при помощи ранжирующих единиц метаязыка: обычно, чаще всего, как правило, сравнительно редко, обычно не встречается, допускается, как правило не допускается и т.д. При этом могут называться конкретные коммуникативные культуры, относительно которых характеризуется тот или иной коммуникативный признак (чаще, чем в английском и немецком коммуникативном поведении, сравнительно редко по сравнению с англичанами и т.д.).
Разграничение и учет общественной нормы и общественной практики
Во многих случаях наблюдается такая картина: коммуникативная норма в обществе есть, ее знают, но она сплошь и рядом не выполняется. Особенно это характерно для русской лингвокультурной общности.
Не обсуждая здесь причины этого (это отдельный вопрос, связанный с отношением русского сознания к нормам и правилам), отметим, что описанию должны быть подвергнуты как норма, так и практика.
Если норма осознается как таковая, как образец (надо так...) , она описывается, но описываются и отклонения от нее, обусловленные теми или иными ситуативными, возрастными, культурными и т.д. условиями. Причины несоблюдения коммуникативных норм могут означать как недостаток культуры, так и происходящий сдвиг в норме, зону развития коммуникативного правила, зону подвижки, переходную форму. Описание будет иметь следующий вид: часто (иногда, участились случаи, когда) мужчины, молодежь и т.д. эту норму нарушают и делают так-то.
Источники изучения коммуникативного поведения
Источниками материала при изучении коммуникативного поведения являются:
Публицистические источники
Страноведческие очерки журналистов-международников
Путевые очерки, заметки путешественников
Воспоминания дипломатов
Путевые заметки писателей
Телевизионные передачи о разных странах
Художественная литература
Анализ текстов художественной литературы
Фольклорные произведения
Анализ кино- и видеофильмов
Специальная литература
Страноведческие словари
Энциклопедические словари
Страноведческие и этнографические публикации
Культурологические публикации
Фольклористика
Психологическая литература
Учебная литература
Видеокурсы различных языков
Национально ориентированные учебники и учебные пособия
Переводные, фразеологические словари
Сборники пословиц и поговорок
Анализ языковых средств
Данные контрастивной лингвистики
Паремиология
Результаты опросов
Результаты опроса носителей коммуникативной культуры
Результаты опроса лиц, контактировавших с описываемой коммуникативной культурой
Результаты психолингвистических экспериментов
Результаты включенного наблюдения
Коммуникативное поведение
как аспект обучения иностранному языку
Систематическое описание коммуникативного поведения того или иного народа имеет важную лингводидактическую сторону.
Обучение коммуникативному поведению должно осуществляться наряду с обучением собственно языковым навыкам при изучении иностранного языка. Коммуникативное поведение – такой же важный аспект обучения языку, как и другие: обучение чтению, письму, говорению, пониманию и переводу.
Необходимо обучать коммуникативному поведению – в рецептивном аспекте – в полном объеме (иностранец должен понимать коммуникативное поведение страны изучаемого языка).
Что же касается продуктивного аспекта, то здесь необходим дидактический отбор материала.
Видимо, необходимо учить коммуникативному поведению в стандартных коммуникативных ситуациях (речевой этикет). а также коммуникативному поведениюв тех коммуникативных сферах, где реализация тех или иных норм связана с понятием вежливого, статусного общения. Необходимо обучать национально-специфическим приемам аргументации и убеждения.
В невербальном аспекте продуктивный аспект будет значительно меньше – пальцевый счет, жестовое изображение цифр на расстоянии, жесты привлечения внимания и некоторые побудительные жесты (остановка такси), регулирование дистанции и физических контактов, контакт взглядом. Остальные невербальные средства могут быть усвоены рецептивно. Важно также обратить внимание на этикетное, культурное невербальное поведение, чтобы научить учащихся избегать неадекватного или оскорбительного для другого народа невербального поведения.
(Стернин И.А. Понятие коммуникативного поведения и проблемы его исследования Русское и финское коммуникативное поведение. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. С. 4-20. URL http://commbehavior.narod.ru/RusFin/RusFin2000/Sternin1.htm)
Иосиф Абрамович Стернин (29 апреля 1948, пос. Красово, Московская область) — доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ.
В 1970 году окончил факультет романо-германской филологии ВГУ. Защитил кандидатскую диссертацию «К проблеме дейктических функций слова» в 1973 (ИЯ АН СССР), докторскую «Лексическое значение слова в речи» в 1987 (Белорусский университет). Звание профессора присвоено в 1989 году.
Директор Центра коммуникативных исследований Воронежского университета. Специалист в области теории языка, коммуникативной и когнитивной лингвистики, сопоставительного языкознания, риторики и культуры общения.
Руководитель воронежской «Службы русского языка», автор и ведущий еженедельной радиопрограммы ГТРК «Воронеж» «Территория слова».
Зам. председателя Российской риторической ассоциации, председатель Воронежской риторической ассоциации, президент Воронежской психолингвистической ассоциации, действительный член Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам, член Совета по русскому языку при Администрации Воронежской области, член Союза журналистов России.
Награжден Почетным знаком правительства Воронежской области «БЛАГОДАРНОСТЬ ОТ ЗЕМЛИ ВОРОНЕЖСКОЙ».
Книги (13)
Антология концептов. Том 1
Антология концептов. Том 2
Антология концептов представляет собой словарь нового типа — концептуарий культурно значимых смыслов, закрепленных в языковом сознании и коммуникативном поведении. В основу книги положены диссертационные исследования, посвященные концептам — сложным ментальным образованиям, воплощенным в различных языковых единицах на материале русского, английского, немецкого, французского и китайского языков.
Адресуется филологам и широкому кругу исследователей, разрабатывающих проблемы когнитивной лингвистики, культурологии и межкультурной коммуникации.
Антология концептов. Том 3
Адресуется филологам и широкому кругу исследователей, разрабатывающих проблемы когнитивной лингвистики, культурологии и межкультурной коммуникации.
Антология концептов. Том 4
Антология концептов представляет собой словарь нового типа — концептуарий культурно значимых смыслов, закрепленных в языковом сознании и коммуникативном поведении. В основу книги положены диссертационные исследования, посвященные концептам — сложным ментальным образованиям, воплощенным в различных языковых единицах на материале русского, английского, немецкого, французского языков.
Адресуется филологам и широкому кругу исследователей, разрабатывающих проблемы когнитивной лингвистики, культурологии и межкультурной коммуникации.
Когнитивная лингвистика
Авторы рассматривают различные современные направления когнитивной лингвистики, её соотношение с другими науками, уточняют в свете развиваемой ими концепции категориально-терминологический аппарат когнитивной лингвистики, характеризуют некоторые результаты изучения концептов, а также подробно описывают конкретные методы и приёмы семантико-когнитивных исследований.
Лексическая система языка: Внутренняя организация, категориальный аппарат
Издание является учебным пособием по спецкурсу «Лексическая система языка», а также по соответствующим разделам теоретических лингвистических курсов «Общее языкознание» и «Введение в языкознание».
Рассматривается современное состояние изучения лексической системы языка. Учебное пособие вводит в проблематику современной лексикологии, знакомит с основными методами и приемами изучения фактического материала.
Общее языкознание
В пособии по курсу «Общее языкознание» раскрываются основные проблемы теоретического языкознания с учетом современных достижений отечественной и зарубежной лингвистики и исследований теоретико-лингвистической школы Воронежского государственного университета.
Основы речевого воздействия
Данное учебное издание представляет собой переработанный и дополненный вариант монографии И.А. Стернина «Введение в речевое воздействие».
Издание предназначено для использования в качестве учебного пособия магистрантами, обучающимися по программе «Теория и практика речевого воздействия». Может быть использовано как пособие по курсам «Речевое воздействие», «Деловое общение», «Практическая риторика».
Очерки по когнитивной лингвистике
Монография посвящена проблемам становления и развития нового научного направления — когнитивной лингвистики.
В монографии представлена концепция когнитивной лингвистики, сформировавшаяся в рамках научной теоретико-лингвистической школы Воронежского университета.
Риторика
Пособие предназначено для преподавателей, аспирантов и студентов вузов, учащихся техникумов и школ. Работа с пособием способствует формированию практических риторических навыков вступающих в жизнь выпускников — будущих специалистов в различных сферах. Владение собственной речью позволит им достигнуть успеха в профессиональной деятельности.
Пособие содержит краткие объяснения, вопросы для самопроверки, задания и упражнения для отработки практических риторических навыков.
Русские: коммуникативное поведение
Книга посвящена теоретическим аспектам описания коммуникативного поведения. Определяются основные понятия науки о коммуникативном поведении, предлагается теоретический аппарат, методы и приемы описания, устанавливается место описания коммуникативного поведения в современной коммуникативной лингвистике и место обучения национальному коммуникативному поведению в методике преподавания языка как иностранного.
Авторами предлагаются параметрическая и ситуативная модели описания коммуникативного поведения народа. Предложенные модели иллюстрируются системным описанием русского коммуникативного поведения, осуществляемым в коммуникативной лингвистике впервые.
Семантико-когнитивный анализ языка
Монография посвящена актуальным проблемам современной когнитивной лингвистики.
Она логически продолжает и развивает идеи авторов, изложенные в их книге «Очерки по когнитивной лингвистике», конкретизируя их применительно к семантико-когнитивному подходу в когнитивной лингвистике, сформировавшемуся в рамках научной теоретико-лингвистической школы Воронежского университета и используемому в настоящее время в работах многих исследователей как в Воронеже, так и за его пределами.
Авторы кратко рассматривают различные современные направления когнитивной лингвистики, соотношение когнитивной лингвистики с другими науками, уточняют в свете развиваемой ими концепции категориально-терминологический аппарат когнитивной лингвистики, характеризуют некоторые результаты изучения концептов, а также подробно описывают конкретные методы и приемы семантико-когнитивных исследований.
Учёная степень: доктор филологических наук
Ученое звание: профессор
участника энциклопедии "Известные Ученые"
Основное научное направление: теоретическая лингвистика (10.02.19)
Академические звания, ученая степень и официальная должность: заслуженный деятель науки РФ (2008), доктор филологических наук (1987), профессор (1989)
Текущее место работы и область деятельности: Воронежский государственный университет, зав. кафедрой общего языкознания и стилистики, директор Центра коммуникативных исследований ВГУ
Иная публичная, государственная или академическая деятельность: Руководитель воронежской «Службы русского языка», автор и ведущий еженедельной радиопрограммы ГТРК «Воронеж» «Территория слова», зам. председателя Российской риторической ассоциации, председатель Воронежской риторической ассоциации, президент Воронежской психолингвистической ассоциации, действительный член Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам, член Совета по русскому языку при Администрации Воронежской области, член Союза журналистов России.
Сведения о научной деятельности
1948 г.р. Окончил факультет романо-германской филологии ВГУ в 1970 г., защитил кандидатскую диссертацию в 1973 (ИЯ АН СССР), докторскую в 1987 (Белорусский университет). Звание профессора присвоено в 1989 г.
Засл. деятель науки РФ (2008).
Специалист в области теории языка, коммуникативной и когнитивной лингвистики, сопоставительного языкознания, риторики и культуры общения.
Научные публикации:
Наиболее значимые публикации:
Лексическое значение слова в речи. - Воронеж, 1985. – 170с.;
Perestrojka, Glasnost , Novoe Myslenie... - Centaurus-Verlagsgesellschaft. – Pfaffenweiler, 1991. - 103 S. (в соавторстве с В.Штефаном);
Русский речевой этикет. Воронеж,1996. -125 с.; Введение в речевое воздействие. - Воронеж, 2001. - 252 с.;
Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2001.191 с. 12 п.л. (в соавт. с З.Д.Поповой);
Американское коммуникативное поведение. Воронеж, 2001. 224 с.14,2 п.л. (гр. соавторов);
Die Russische Sprache im Umbruch. Lexicalische und funktionale Veränderungen im Russischen an der Schwelle des 21.Jahrhuderts. Verlag Dr.Kovač.Hamburg, 2004.130S. (zus. mit Hellmut Eckert);
Культура общения. Уч. пособия для 1-9 классов. Воронеж, 2000-2005;
Русские. Коммуникативное поведение. Флинта-Наука. М., 2006. 15,7 п.л. (Совм. с Ю.Е.Прохоровым);
Психолингвистика. Учебник для вузов. Под ред.Т.Н.Ушаковой. Москва: PerSe, 2006 (в соавт.,1,5 авт. п.л.);
Когнитивная лингвистика. М.: «Восток-Запад», 2007 (Совм. с З.Д.Поповой).- 16,8 п.л.;
Контрастивная лингвистика. М.: «Восток-Запад», 2007. -9 п.л.;
Теоретические и прикладные проблемы языкознания. Воронеж: «Истоки», 2008. 592 с.;
Слово и образ. Воронеж: «Истоки», 2008. - 242 с. (совм. с М.Я.Розенфельд);
Общее языкознание. М.: «Восток-Запад», 2007. 21,8 п.л. .(Совм. с З.Д.Поповой);
Практическая риторика. - Изд.5., стер.- М., Академия, 2008. 267 с.
Большим национальным своеобразием обладает русская улыбка - практически она выполняет совершенные иные, если не сказать, противоположные функции, чем улыбка в европейских странах.
Русские с точки зрения европейцев - мрачные, угрюмые, неулыбчивые. Это связано с феноменом бытовой неулыбчивости русского человека, что выступает как одна из наиболее ярких и национально-специфических черт русского невербального поведения и русского общения в целом.
Можно выделить следующие специфические национальные особенности русской улыбки.
1. Русская улыбка (в норме) выполняется только губами, изредка становится слегка виден верхний ряд зубов; демонстрация при улыбке верхних и нижних зубов, как это делают американцы, считается в русской культуре неприятной, вульгарной, а такая улыбка называется оскалом или "лошадиной".
2. Улыбка в русском общении не является сигналом вежливости.
В американском, английском, немецком коммуникативном поведении улыбка - прежде всего сигнал вежливости, поэтому она обязательна при приветствии и в ходе вежливого разговора. Русские писатели не раз обращали внимание на отличие русской и американской улыбки, характеризуя американскую улыбку как странную и искусственную для русского человека. М.Горький писал, что у американцев на лице прежде всего видишь зубы. Сатирик М.Задорнов называл американскую улыбку хронической, а М.Жванецкий писал, что американцы улыбаются, как будто включены в сеть.
На Западе улыбка при приветствии означает прежде всего вежливость приветствия. Чем больше человек улыбается при приветствии, чем более он приветлив в этот момент, тем больше вежливости к собеседнику он демонстрирует в данной коммуникативной ситуации.
Улыбка в процессе диалога с собеседником также сигнализирует о вежливости к собеседнику, о том, что участники вежливо слушают друг друга.
Улыбка в сфере сервиса на Западе (и на Востоке) также прежде всего выполняет функцию демонстрации вежливости. Ср. китайскую поговорку: Кто не может улыбаться, тот не сможет открыть лавку. В Японии девушки у входа на эскалатор в больших универмагах улыбаются и кланяются каждому покупателю, ступающему на эскалатор - 2500 улыбок и поклонов в день.
Улыбка вежливости в некоторых культурах имеет смысл предохранения собеседника от огорчения в связи с восприятием рассказываемого. Так, И.Эренбург в своих воспоминаниях рассказывает о китайце, который с улыбкой сообщил ему о смерти своей жены. Но эта вежливая улыбка, как пишет И.Эренбург, означала: "вы не должны огорчаться, это мое горе".
В русском коммуникативном поведении улыбка "вежливости" или "из вежливости" просто не принята, и даже наоборот - к чисто вежливой улыбке собеседника, если она опознана как таковая, русский человек обычно относится настороженно или даже враждебно: русская фраза "он из вежливости улыбнулся" содержит неодобрительное отношение к улыбнувшемуся.
Постоянная вежливая улыбка называется у русских "дежурной улыбкой " и считается плохим признаком человека, проявлением его неискренности, скрытности, нежелания обнаружить истинные чувства. "Уберите дежурную улыбку!" - говорили в Воронеже русской преподавательнице английского языка, которая все время по-американски "держала улыбку".
3. В русском общении не принято улыбаться незнакомым.
Улыбка в русском общении адресуется в основном знакомым. Именно поэтому продавщицы не улыбаются покупателям - они же их не знают. Знакомым покупателям продавщицы будут улыбаться.
4. У русских не принято автоматически отвечать на улыбку улыбкой.
Американец на заре перестройки писал в "Известиях": "Почему-то, когда мы смотрим на таможенников, проверяющих наши паспорта, и улыбаемся им, мы никогда не получаем улыбки в ответ. Когда мы встречаемся глазами на улице с русскими людьми и улыбаемся им, мы никогда не получаем улыбки в ответ". Это наблюдение верное: если русскому человеку улыбнулся незнакомый, это скорее побудит русского искать причину адресованной ему улыбки, чем побудит ответить незнакомцу улыбкой.
На улыбку знакомого человека у русских тоже далеко не всегда автоматически следует улыбка, скорее это рассматривается как приглашение вступить в контакт, в разговор.
5. В русском общении не принято улыбнуться человеку, если случайно встретился с ним взглядом.
Американцы в таких случаях улыбаются, а у русских принято, наоборот, отвести взгляд.
У русских не обязательно улыбаться, совместно глядя на маленьких детей или домашних животных. У американцев это принято, а у русских - нет.
6. Улыбка у русских - сигнал личного расположения к человеку.
Русская улыбка демонстрирует тому человеку, которому она адресована, что улыбающийся человек относится к нему с личной симпатией. Улыбка демонстрирует личное расположение. Поэтому и улыбаются русские только знакомым, поскольку к незнакомому нет личного расположения. Именно поэтому на улыбку в адрес незнакомого человека может последовать реакция: "Разве мы с вами знакомы?"
7. У русских не принято улыбаться при исполнении служебных обязанностей, при выполнении какого-либо серьезного, ответственного дела.
Таможенники не улыбаются, поскольку заняты серьезным делом. Продавцы, официанты - тоже. Это особенность русской улыбки уникальна. В Чейз Манхэттен бэнк в Нью-Йорке висит объявление: "Если наш оператор вам не улыбнулся, заявите об этом швейцару, он вам выдаст доллар". В российских условиях подобная надпись рассматривалась бы как шутка.
8. Русская улыбка рассматривается как искреннее выражение хорошего настроения или расположения к собеседнику и призвана быть только искренней.
В русском коммуникативном сознании существует императив: улыбка должна являться искренним отражением хорошего настроения и хорошего отношения. Чтобы иметь право на улыбку, надо действительно хорошо относиться к собеседнику или иметь в данный момент прекрасное настроение.
9. Улыбка русского человека должна иметь вескую причину, известную окружающим, только тогда человек получает на нее "право" в глазах окружающих. Если русскому человеку причина улыбки собеседника оказывается непонятной, это может вызвать у него серьезное беспокойство, необходимо эту причину выяснить.
Так, одна продавщица попала в психиатрическую больницу: "что-то мне директор улыбается, наверняка у меня недостача"; преподавательница вуза в свое время написала на ректора института жалобу в партком - "он надо мной издевается - всегда улыбается, когда мы с ним встречаемся".
В русском языке есть уникальная поговорка, отсутствующая в других языках - "Смех без причины - признак дурачины". Логику этой поговорки не могут понять люди с западным мышлением. Один немецкий преподаватель, которому объяснили смысл этой поговорки (Если человек без причины смеется, у него не все в порядке с головой), никак не мог понять и все спрашивал: "А почему это из этого следует?"
10. Причина улыбки человека должна быть прозрачной, понятной для окружающих
Если причина непонятна или считается недостаточно уважительной для окружающих, окружающие могут прервать улыбку, сделать замечание - "Чего улыбаешься"?
